-
(495) 971-61-52
Сегодня министр финансов Силуанов резко критиковал неназванные регионы за расточительство. Поскольку до фамилий не дошло, мэр Москвы Собянин и глава Московской области Воробьев и не ответили на критику, хотя в вопросах благоустройства Третий Рим уже давно превратился в поздний Рим.
Анекдотов о московской плитке и бордюрах за время мэрства Сергея Собянина набралось изрядное количество. Кто не знает шуток о летней плитке и зимней плитке, о том, что шоколад «Бабаевский» лучше «Сникерса», потому что это плитка, и о замене промокших бордюров на сухие.
Как выяснилось, сам Сергей Семенович тоже знает такие анекдоты. Прошлым летом на мероприятии, организованном Росмолодежью, он сам рассказал одну шутку о том, что перекладка плитки нужна для того, чтобы найти клад, который в родном городе зарыл его предшественник Юрий Лужков, также любивший размах и многомиллиардные проекты.
Пока бюджет был профицитным и в стране, и в столице, на плитку Собянина из высоких кабинетов смотрели как на причуду. Ну, у какого генерал-губернатора в России их не было, да и не только в России.
Император Диоклетиан построил в Риме туалетов на душу населения больше, чем в любой мировой столице наших дней. А наш мэр тоже заложил в бюджет на этот год на развитие сети латрин (уборных в античном или средневековом доме. — Прим. ред.) в Москве 3 290 867 400 рублей (три миллиарда двести девяносто миллионов восемьсот шестьдесят семь тысяч четыреста рублей) и еще столько же — на эксплуатацию уже существующих. Об этом можно узнать на странице 36 Закона о бюджете, которых в документе 1486.
Но все-таки московская плитка побила общественные туалеты.
Но все-таки министр финансов не сдержался. Да и как чиновнику, который умеет считать деньги, может понравиться замена бордюров и ремонт дорог по цене капитального ремонта, особенно если их меняют каждый год?
Старший научный сотрудник Научно-исследовательского финансового института Министерства финансов РФ, экономист Александр Дерюгин полностью согласен со своим самым главным начальником:
— Я не знаю, как ситуация обстоит в других городах. Я живу в Москве и могу полностью подтвердить то, что говорит Силуанов. Не выходя из своего дома, я вижу бесконечный бордюринг, который нам каждые два года меняют. Причем там, где живут мои родственники, у них весной прошлого года все раскопали, весь старый бордюр вынули. Траншеи стояли незакопанными до первого снега. Когда снег выпал, там начали что-то делать. Закопали. Сейчас настала весна, и им опять все раскопали.
Это наблюдение относится не только к Северному административному округу, где живет Александр Дерюгин, но и к центру Москвы. Телеграм-канал «Патриаршие» рассказывает о жизни самого престижного и дорогого района страны. Здесь тема плитки и замены асфальта — норма жизни.
На улице Красина прошлым летом «вяло долбили» бордюры и с заменой асфальта не успели даже к 1 сентября. Ремонт небольшого участка дороги занял почти четыре месяца. Популярно в столице и «ковровое асфальтирование». В августе на четыре дня закрыли Тверскую от Моховой до Пушкинской, чтобы менять дорожное покрытие «единым ковром».
О том, что пришла весна, жители района узнали, когда в начале марта стали перекладывать плитку на Большой Бронной и снимать асфальт на Кутузовском. К асфальтовым работам приступили в апреле и на самих Патриках.
«Как правило, и асфальт, и бордюры находятся в приличном состоянии. Меняют раз в два года или каждый год, в зависимости от места. Год-два бетонные бордюры отстояли, и их меняют на гранитные. Стоимость работ рассчитывается от материала. Берется коэффициент 0,5 или 1,0. Поэтому используют дорогой материал. Самое главное, что делают на одних и тех же местах. Центр сделали, ушли на окраины. Доделали окраины — вернулись в центр. Та плитка, про которую говорили, что она будет служить 50 лет, поэтому ее использовали, прослужила два года», — говорит глава Жилищного союза Москвы, член комитета по ЖКХ ТПП РФ Константин Крохин.
Еще более вопиющая ситуация — с озеленением столицы.
Садоводы знают, что есть однолетние и многолетние растения. Однолетние — это цветы. Их в городе сажают за весну и лето много, часто и с удовольствием. Так, знаменитую клумбу перед Большим театром засаживают за сезон три раза. Сначала здесь месяц цветут тюльпаны. Луковицы в России не выводят, их привозят из Голландии. Вообще-то, это многолетние растения. Но подчиненные вице-мэра Петра Бирюкова, который занимается коммунальным хозяйством города с 2007 года, считают, что это однолетники. Потом на следующий месяц их меняют анютины глазки и так далее.
«Это разбазаривание. И я могу понять, почему они так делают. Они говорят, что вторая всхожесть — не более 40-50%. У них не стоит задача добиться максимального цветения. Их задача — потратить в текущем году. Поэтому покупают все новое каждый год — и деревья, и луковичные. Ставят условием тендеров, чтобы всхожесть была 100%. Если спросят, почему не используют старые, всегда найдется аргумент: у них всхожесть 50%», — объясняет действие московских властей Константин Крохин.
В столице вывели новый вид однолетних растений — однолетние деревья. Поверить в это трудно, но это факт.
Озеленение — это очень большой бизнес, говорит Константин Крохин, а те, кто им занимаются, живут опасно:
— По объемам финансирования это та же стройка, но никто не требует, чтобы стояли здания. Бюджет в Москве утверждают депутаты. Именно депутаты являются владельцами или бенефициарами фирм, которые занимаются благоустройством. Те же самые депутаты утверждают планы исполнительной власти по благоустройству. Много столичных озеленителей пересажали, но история продолжается.
По российским законам благоустройство входит в систему ЖКХ. Если прекратить закапывать или закатывать деньги асфальтоукладчиком в землю, на эти средства можно увеличить бюджет на ремонт труб на 50%, считает юрист Крохин:
— Минниханов на Госсовете говорил, что из 450 млрд обещанных нашли 169 млрд, больше нет. А тут получается, что, если Москва на один год остановит бордюринг, у вас будут 200 млрд и на всю страну можно решить вопрос замены труб. Если поприжать Москву, то много вопросов может быть решено.
Александр Дерюгин занимается экономикой регионов. Он говорит, что Москва — город федерального значения. Она не получает выравнивающих дотаций от федерального бюджета и самостоятельно расходует средства своего собственного бюджета, никого не спрашивая.
Поэтому федеральный министр финансов может только погрозить пальчиком в сторону Тверской, 13, где располагается кабинет мэра.
В других городах, которые финансово зависят от вышестоящей власти, есть возможность контроля.
Но ситуация в столице не настолько безнадежна, потому что бюджет утверждает городская дума, и депутаты могли бы перенаправить часть денег, выделенных на благоустройство, и на поддержание коммунальных сетей, и даже на образование или здравоохранение. Были бы желание и политическая воля.
И все-таки выступление министра финансов и критика в адрес политического тяжеловеса — явление неординарное. В российской политической системе это встречается нечасто.
Александр Дерюгин считает, что эмоциональная реакция Антона Силуанова оправданна:
— Министр финансов обратил внимание на явление, которое население широко обсуждает уже не первый год. Идет СВО. Люди жертвуют на покупку медикаментов, автомобилей для фронта и дронов. А в Москве в очередной раз перекладывают плитку и меняют бордюры. Деньги нужны, а они тратятся бог весть на что. Возмущение министра очень справедливое.
У Константина Крохина версия связана не только с военными действиями на Украине, но и с расстановкой во власти после окончания СВО:
